(повесть об отважном адмирале и мореплавателе, чье имя осталось в памяти потомков на века).
Пять веков тому назад его экспедиция отправилась на поиски заветных островов, находившихся в неизвестном океане. В тяжелых штормах и мятежах они потеряли четыре корабля из пяти, болезни и смерти унесли почти всех моряков. Единственный из пяти кораблей нашел в океане острова. Совершив кругосветное плавание, одиннадцать оставшихся в живых моряков, вернулись на том корабле в родной порт, откуда они начали свое приключение, длившееся три года.
Экспедиция доказала что планета имеет форму шара. Звездочеты и прорицатели были посрамлены, морские карты отправлены в костер и картографы засели рисовать новые.
Отважный адмирал погиб в стычке с туземцами на одном из островов открытого им архипелага, в океане, который он назвал Тихим. Его безумие, фанатизм и отвага сотворили такое, что обеспечило ему бессмертие в памяти потомков. Моряки всего мира будут помнить его имя, пока существует океан, а боги пусть хранят его душу…
=========== ==========
Безумцы своей эпохи! Отважные моряки, они находили новые земли в океане и прокладывали к ним морские пути. Их подвиги живут в памяти потомков. В 1419 году португальский принц Генри открыл новую страницу в истории мореплавания, сделав это наукой. В молодости он принимал участие в сражениях с пиратами Средиземного моря, перенял их опыт в изготовлении морских карт и лоций, в оснащении кораблей парусным вооружением, которое позволяло использовать встречный ветер.
Основав уникальную школу, принц оставил о себе память в истории как «Генри Навигатор». В его школе мореплаватели изучали динамику океана и звездное небо, алгебру и геометрию, судостроение и искусство управлять парусами.
Многие храбрецы, освоив морские науки, пускались в безумные авантюры. Но безумнее всех оказались Христофор Колумб, Васко да Гама и Фернан Магеллан. Безумству храбрых поем мы песню!
Пряности и специи, еще с античных веков, были главным товаром для торговцев Востока. Арабы везли этот пряный товар в северные земли, получая за него огромную прибыль. Они ревниво оберегали монополию на свое занятие, выдумывая легенды о страшных чудовищах, водившихся в землях, где растут диковинные орехи и плоды. Для смельчаков попытки найти пути в те земли заканчивались трагично, они не возвращались. И своими исчезновениями порождали новые мифы и суеверный страх перед неведомым.
Торгаши хитрили, рассказывая иноземцам что специи произрастают в Африке. На самом деле, Африка была лишь перевалочным пунктом на пути ароматного товара из Индии, Юго-Восточной Азии и островов в Индийском и Тихом океанах. Со временем знахари и алхимики Востока научились изготавливать волшебные экстракты и мази из многих видов тропических растений и плодов. Эти лекарства и снадобья стали не просто товаром, но товарно-денежной единицей во взаиморасчетах всех стран европейского континента. Их обменивали на золото. В те времена мешок восточных пряностей гарантировал его владельцу беспечную жизнь.
Манипулируя ценами на самый дорогой товар, арабские купцы подчиняли своей воле правителей многих стран, внося порой хаос в экономики, сродни тому, как в наше время делают их правнуки, манипулируя ценами на нефть.
Долгое время для доставки ароматных грузов из Азии в Европу торговцы использовали сухопутный торговый путь, пролегавший через Византию. Но в 1453 году османы захватили Константинополь и наложили на провозимые грузы огромные пошлины. Цены на пряности взлетели в Европе до небес. Все монаршие дома искали возможность покончить с этой зависимостью. Они снаряжали и посылали в заморские края экспедиции, одну за другой.
Португальцы были самыми искушенными в мореплавании, поэтому закономерно, что они стали первыми европейцами, кто нашел те острова в океане.
На протяжении своей жизни Генри Навигатор успел снарядить четырнадцать экспедиций, отправляя своих моряков на поиски Островов Пряностей в неизведанных водах Индии. Экспедиции не достигали желаемого, но цель была все ближе. Каждый моряк школы Генри Навигатора, отправляясь в неизведанные воды Южной Африки, обязан был составлять отчет о приливах и отливах, ветрах и течениях, туманах и штормах, мелях и рифах, корректировать на картах изгибы береговой черты и наносить приметные береговые ориентиры. Вся накопленная информация являлась государственной тайной, ее разглашение каралось смертью.
В 1488 году, используя лоции и карты предшественников, португальский мореплаватель Бартоломео Диаш обогнул южную оконечность Африки и за гористым мысом увидел воды неизвестного океана. Ревущий ветер сороковых широт ударил в паруса его брига. Тот мыс Диаш назвал Мысом Бурь. В тяжелых штормах и туманах продолжать экспедицию в неизвестных водах было рискованно и он повернул назад. Корабли Бартоломео Диаша провели в плавании без малого полтора года и неизвестно сколько еще долгих месяцев занял бы их путь к берегам Индии.
Король Португалии Мануэль, восхищенный результатами экспедиции, переименовал поворотный мыс, за которым открывался новый океан, в Мыс Доброй Надежды. Следующая экспедиция была отложена до лучших времен, королевство еще не оправилось от недавней войны с соседями.
До середины 16 века Испании как единой державы не было. Это были два соседствующих на огромном полуострове королевства – Кастилия и Арагон. В 1516 году Карл Первый из династии Габсбургов стал королем Арагона. Он также стал королем Леона, Кастилии, Валенсии, графом Барселоны и эрцгерцогом Австрии. А впоследствии стал императором Священной Римской империи Карлосом Пятым. Вот что значит иметь именитых родственников! Все свои титулы он получал по наследству. Но был он и самым умным и прозорливым политиком. Однако, в свои 56 лет, в расцвете своего могущества император отрекся от власти и уединился в монастыре. О том, почему он так поступил, вы узнаете дочитав повесть до конца. После отречения отца от престола в 1556 году его сын Филипп Второй объединил Кастилию и Арагон в одно королевство Испания.
За полвека до правления короля Карла Первого, ставшего императором самой могущественной империи, в 1475 году между Арагоном и Португалией, третьим соседом на полуострове, произошел военный конфликт за право наследования Кастильской короны. Война завершилась через четыре года в 1479 году подписанием договора, согласно которому Фердинанд и Изабелла признавались королями Кастилии.
В морском сражении португальцы победили и получили монопольное право на торговлю в Атлантическом океане, к югу от принадлежавших Кастилии Канарских островов.
Все воды западного побережья африканского континента были Ватиканом отданы Португалии. Папский указ лишал испанцев возможности пользоваться морским путем, который отныне находился под постоянным контролем португальской короны. Португальские военные корабли рыскали вдоль всего побережья черного континента и безжалостно топили всех, кто вторгался в их владения.
ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ ЗА РИСК СТОИТ ЛЮБОГО РИСКА.
ХРИСТОФОР КОЛУМБ.
Захватив в 1453 году Константинополь османы обложили пошлиной все грузы перевозимые по единственному торговому пути, который связывал Европу с Азией. И цены на восточные пряности взлетели до небес. Все европейские монархи снаряжали экспедиции на поиски морского пути к заветным островам, где те пряности произрастали. К правителям Кастилии королю Фердинанду и королеве Изабелле обратился никому неизвестный мореплаватель и предложил свои услуги. Звали моряка Христофор Колумб.
Не имея возможности воспользоваться морским путем вокруг Африки чтобы достичь заветных берегов Индии и Китая, многие испанские мореплаватели мечтали найти путь в Индию, через Атлантику. В 1485 году генуэзец Христофоро Коломбо оказался в Андалузии, успев до того пожить в Португалии, где освоил картографию и навигацию. За годы плаваний в водах северной Атлантики он приобрел навыки и стал опытным моряком.
В 1491 году Колумбу исполнилось 40 лет. Как многие моряки того времени, он тоже мечтал об открытиях. Но понимал, что ему для осуществления мечты нужны деньги и помощь покровителей, Сумев заинтересовать своим проектом королевский Дом Фердинанда и Изабеллы, Колумб получил от них три небольших корабля, а генуэзские купцы финансировали его авантюру.
В начале августа 1492 года корабли Колумба покинули берега Испании и взяли курс на запад. Португальский король Жуан Второй тут же отправил в погоню за смельчаком несколько военных кораблей, однако Колумбу удалось ускользнуть от преследователей. В той экспедиции им были открыты Багамские острова, Куба, Эспаньола и Тортуга.
Колумб вернулся в Испанию, его открытия наделали много шума в Европе. Новый Ватиканский наместник Папа Александр VI, рожденный испанцем, в ходе политических споров между тремя королевствами, в угоду Фердинанду и Изабелле, подписал четыре буллы о заморских делах, объявив, что все моря и земли, расположенные к западу от демаркационной линии, обозначенной по меридиану в Атлантике, в 100 лигах (400 морских миль) к западу от островов Зеленого Мыса и Азорских островов, отныне принадлежат двум испанским королевствам.
Вторая экспедиция Колумба в сентябре 1493 года последовала за первой и она уже насчитывала 17 кораблей. На остров Эспаньола (позже Доминиканская республика и Гаити) корабли доставили около двух тысяч смельчаков-переселенцев со скарбом, необходимым для обустройства на новом месте. В той экспедиции, длившейся почти три года, были открыты Антильские и Виргинские острова, Пуэрто-Рико и Ямайка.
Известность пришедшая к Колумбу, экзотика заморских товаров и богатства, которые везли в Европу его корабли, разжигали ревность епископа Хуана Родригеса де Фонсеки, искушенного в политике дворцового интригана, хитрейшего бюрократа и «серого кардинала» королевского двора Фердинанда и Изабеллы. Зависть грызла его черную душу и Фонсека задумал уничтожить мореплавателя.
В экипажах кораблей Колумба были уши и глаза епископа, шпионы слали ему свои отчеты и получали инструкции для вредительства. Агентом Фонсеки стал даже секретарь адмирала, Антонио де Торрес. Перед возвращением второй экспедиции мореплавателя, епископ заплел такую интригу, что посеял недоверие монархов к мореплавателю. Вернувшему из плавания Колумбу было объявлено что монархи разрывают с ним отношения. Ему стоило труда убедить их высочества в несостоятельности обвинений. Но Фонсека не оставлял своих коварных замыслов.
В 1494 году в городе Тордесильясе был подписан договор, окончательно разделивший сферы экспансии в мировом океане между Испанией и Португалией. В очередную экспедицию Колумба 1498 года с ним ушли только 6 кораблей. У мореплавателя были еще открытия, но пролив в Южное Море не был найден и, возможно, Колумб склонялся к тому, что путь в Индию находится в другом месте, а не там, где он его ищет. Однако он продолжал свои поиски.
В долгие месяцы странствий Колумба епископ Фонсека в очередной раз оклеветал адмирала. Злобный клеветник добился отмены патента на единоличное открытие Колумбом новых земель, настоял на ареста адмирала и лишения его всех титулов. Пока закованного в цепи Колумба везли в Испанию, епископу удалось отправить в новые земли лояльного ему Америго Веспуччи, в составе экспедиции Алонсо де Охеда, завистника и конкурента Колумба.
В результате интриг епископа американский континент не получил имя того, кто его открыл. Колумбу снова пришлось доказывать свою невиновность. Весной 1502 года была снаряжена еще одна его экспедиция в Новый Свет, оказавшаяся для мореплавателя последней. В том походе он открыл земли Центральной Америки, от Коста-Рики до Гондураса и Гватемалы.
Отважный генуэзец совершил четыре экспедиции, в которых терял корабли и моряков. Он совершал открытия и находил для испанской короны новые земли в Новом Свете. Но так и не нашел то, что искал, проход в Южное Море, где находились заветные Острова Пряностей.
Люди не ценят своих героев при жизни. Оклеветанный епископом, Колумб умер в Севилье 20 мая 1506 года, в бедности, забытый всеми. Его имя вспомнили лишь тогда, когда из открытых им земель в Испанию поплыли корабли с золотом и серебром, изумрудами, сапфирами и бриллиантами…
В 1503 году для управления и оснащения морских экспедиций, в Севилье была учреждена Casa de Contractacion или Торговая Палата. Возглавил ее все тот же всемогущий интриган епископ Фонсека. В силу своих низменных способностей и таланта плести заговоры, клеветой смещать гордецов и назначать на должности покорных ему холуев, он сделал Торговую Палату бюрократической структурой, осуществлявшей контроль над всей внешней торговлей Испанского королевства.
Отныне без позволения Торговой Палаты, считай личного позволения епископа Фонсеки, ни один корабль не имел права совершать плавание в открытые земли. Дворцовый интриган торжествовал, его власть уже была выше власти короля.
ВАСКО ДА ГАМА.
В 1460 году, в знатной дворянской португальской семье Эштева да Гама родился мальчик. Его предок был возведен в рыцари королем Альфонсом III, за проявленную доблесть в сражениях против мавров. В Португалии все дворяне были морскими офицерами, поэтому естественно, молодой отпрыск получил образование в морских науках, математике, навигации и астрономии.
После открытия Колумбом новых заморских земель Нового Света Ватикан разделил их между Испанией и Португалией. Возмущенный папской несправедливостью король Франции Карл Восьмой по прозвищу «Любезный» изрек: «Солнце светит одинаково для всех!». И благословил своих корсаров на морской разбой, отправил их грабить корабли испанцев.
Французские флибустьеры немедленно вышли в море за трофеями. В прибрежных водах Португалии они захватили каравеллу с золотом Нового Света. В ответ на такую наглость португальский король приказал капитану Васко да Гама захватывать все корабли во французских портах. Умному моряку удалось перехитрить французов и отнять у них золото.
За проявленную решительность в исполнении королевской воли Васко да Гама был обласкан высочайшей милостью и награжден. Отныне время приближало его к судьбоносной миссии.
В 1497 году, спустя почти 10 лет после экспедиции Бартоломео Диаша, отважный моряк получил приказ своего короля Мануэля I найти морской путь в Индию. Под его командование были отданы четыре военных корабля, приданы лучшие навигаторы Португалии, полторы сотни воинов и самые современные секретные карты. Ему было гарантировано полное обеспечение экспедиции, все расходы покрывались золотом королевской казны.
Корабли Васко да Гамы вышли в океан и адмирал направился маршрутом своего предшественника, к Мысу Доброй Надежды. По пути на островах была сделана остановка для ремонта и пополнения запасов. Там у них произошли стычки со злобными аборигенами. В одной из них Васко да Гама был ранен в ногу стрелой. К счастью для него не отравленной.
В конце ноября 1497 года флотилия обогнула мыс Доброй Надежды и корабли попали в полосу непрерывных изматывающих штормов. Один из них был поврежден настолько, что его пришлось сжечь, перегрузив содержимое на остальные корабли. Они двигались дальше, вдоль восточного побережья Африки, делая остановки для пополнения запасов воды и провизии.
Однажды моряки обнаружили на берегу караван арабских купцов, грузивших пряности с арабских кораблей. Тайна доставки пряностей в Европу стала проясняться, Васко да Гама понял, что он близок к разгадке. На Мадагаскаре моряки экспедиции столкнулись с агрессией торговавших там арабов, ревниво опасавшихся, что португальцы узнают секреты маршрутов «золотого» товара. Васко да Гама проявил себя как хитрый политик; задаривая туземцев побрякушками и снабдив оружием, он натравил местные племена на арабов.
Покинув Мадагаскар, его корабли взяли курс на северо-восток и в мае 1498 года достигли Индии. Это была экспедиция, полная приключений, где в стычках с дикарями и пиратами гибли моряки и в штормах тонули корабли. Мореплаватель исполнил приказ своего короля заплатив высокую цену. Домой в Португалию вернулись лишь два корабля из четырех и на них оставалось 55 живых моряков из полутора сотен душ. Выручка от продажи привезённых из Индии пряностей в 60 раз превысила затраты на экспедицию. Политики и купцы не считают погибших. Они считают прибыль.
Однако местонахождение Островов Пряностей по прежнему оставалось загадкой. В письменном отчете мореплавателя о тех островах не было ни слова.
Король Португалии Мануэль I, спесивый и тщеславный монарх, лишенный романтизма авантюры, не жаловал своих моряков и всю славу их открытий забирал себе, проводя жизнь во дворце. После успешного завершения экспедиции Васко да Гамы король добавил к своему титулу следующее: «Лорд Гвинеи, Навигации и Торговли Эфиопии, Арабии, Персии и Индии».
Монарх редко жаловал своих подданных, однако в благодарность за успешную экспедицию мореплаватель Васко да Гама был назначен наместником короля в Индии, ему были дарованы там земли. Этот щедрый подарок скупого короля свидетельствовал о том, что Васко да Гама все же нашел заветные острова. Однако, свою находку он не рискнул доверить бумаге и скорее всего шепнул о ней на ухо своему королю. И как все тайное однажды становится явным, так и об этой тайне короля и его преданного вассала стало известно 20 лет спустя, после экспедиции Магеллана.
Отважный Васко да Гама жил богато и скончался в своих индийских имениях, прожив 64 года. Его менее удачливого предшественника Бартоломео Диаша настиг рок судьбы. Спустя пару лет, отправившись вслед за Васко да Гама к берегам Индии, он решил взять реванш за свою первую неудачную попытку. Но попал в мокрые лапы стихии, именно у того, открытого им однажды мыса Бурь. Корабль и команда пропали, вместе со своим капитаном.
Не испытывай Судьбу, если тобой обуревает тщеславие. Ей это может не понравиться.
МАГЕЛЛАН.
В 1480 году в португальской провинции, в небогатой дворянской семье, родился мальчик. Родословная его отца шла от предка одиннадцатого века, который участвовал в военных походах французского крестоносца по имени Магальян. Имя крестоносца приняло португальскую окраску и появилось на родовом гербе семьи мальчика, которому родители дали имя Фернао.
Маленький Фернао де Магальянш рос на побережье Атлантики, ветры и штормы Биская были друзьями в его играх. Когда ему исполнилось 12 лет, молодой дворянин отправился в Лиссабон и поступил на королевскую службу. Очень скромная должность при дворе, тем не менее, давала ему возможность получить одно из лучших образований в Португалии. Он познавал религию и изучал математику, тренировал себя в кавалерийском и военном деле, брал уроки музыки и танцев.
Поступив в школу, основанную еще принцем Генри Навигатором, юноша изучал астрономию и навигацию. Старшим Навигатором Школы в первые годы нового века был Америго Веспуччи, чьим именем названы Америки.
В годы географических открытий уходящего века Христофор Колумб и Васко да Гама стали кумирами молодого Фернао, его учителями и образцом для подражания. Юноша проводил все свое свободное время в порту, принимал активное участие в подготовке экспедиций в малоизведанные земли Индии, изучал оснастку и вооружение кораблей, готовил себя к морским походам.
Но в 1495 году его покровитель, король Португалии Жуан II, внезапно умер. На трон взошел Мануэль I, который стал наследником короны после гибели принца Афонсу, единственного законного сына короля Жуана II.
Этот Мануэль, ставший королем, рос среди заговоров знати, его старший брат Диогу был заколот кинжалом самим королём, за участие в заговоре. Молодой монарх помнил о судьбе брата, был подозрительным и опасался тех дворян, кто проявлял характер.
Поэтому, очень скоро амбициозный дворянин Фернао де Магальянш впал в немилость подозрительного короля. Шли годы, гордецу Фернао отказывали в просьбе о морской карьере и его мечта стать моряком оставалась мечтой. В конце концов он стал жертвой дворцовых интриг и был отправлен в Индию, проходить службу на кораблях португальского военного флота.
Семь лет на королевской службе, участие в боях, несколько ранений и… пустые карманы. В 1513 году де Магальянш вернулся из Индии и обратился к королю с просьбой о компенсации за верную службу. Ему было отказано и вместо этого он оказался в Морокко, где в боях с маврами получил серьезную рану копьем. Его продолжали упорно посылать туда, где смерть. Но удача любит отважных и он возвращался живым. Его наградами были шрамы от полученных ран.
С последним увечьем военная карьера закончилась, однако король Мануэль вновь отказал своему дворянину в денежной компенсации.
Накопивший опыт в океанах и сражениях, образованный моряк и дворянин Фернао де Магальянш несколько лет готовил проект экспедиции через Атлантику к Островам Пряностей. Он представил готовый план королю, однако король Мануэль отказал ему и в этом. На то была причина, но король хранил ее в тайне, ибо за тайной стоял секрет государственной важности. Тот самый секрет, о котором знали король и его индийский наместник Васко да Гама.
В 1517 году, отчаявшись найти понимание при дворе, Фернао де Магальянш просил аудиенцию у короля и был к ней допущен:
-Ваше Величество, я испрашиваю вашего высочайшего позволения искать себе службу там, где мои знания и опыт будут оценены.
-Вы свободны в своем намерении, – рот короля кривила плохо скрываемая гримаса.
По дворцовому этикету, Фернао преклонив колено, должен был поцеловать руку королю. Тот убрал руки в одежды, повернувшись к своему вассалу спиной.
Через месяц Фернао де Магальянш ехал в Испанию. Сидя в дорожной карете, он думал о том, что ему уже 37 лет, полжизни прожито. Но глядя в синее небо он улыбнулся, утешая себя тем, что его жизнь в немилости все же закончилась. И стало так легко на душе от этого, что улыбка уже не сходила с его лица, на всем пути следования.
В конце октября 1517 года он прибыл в Севилью. Очень скоро Фернао получил все бумаги и напутствие молодого короля Карлоса Первого, объявившего португальца гражданином Кастилии и своим подданным. Отныне имя нового подданного будет Хернандо де Магелланес.
***
КОРОЛЕВСКИЙ КОНТРАКТ.
Король Карлос Первый, из династии Габсбургов, был родом из Фландрии и от рождения звался Чарльз. Его родным языком был французский. Фердинанд и Изабелла, правившие королевствами Арагон и Кастилия, были его дедом и бабкой. Бабка Изабелла умерла в 1504 году, ее владения отошли к дочери Хуане, матери маленького Чарльза. Но управлял всем дед, король Фердинанд, в качестве регента. Дед скончался в 1516 году и юный Чарльз получил в наследство оба испанских королевства. Оба королевства оказались под одной короной. Но Испанией они станут называться спустя еще полвека, когда королем станет сын Карлоса Филипп Второй.
14 марта 1516 года Чарльз принял испанское имя Карлос и был провозглашен королём Кастилии и Арагона. Чтобы сделать Чарльза королем двух королевств, были задействованы родственные связи Габсбургов, по всей Европе. Ему была обещана вся Римская Империя. Молодой, но уже искушенный в закулисных играх, король понимал, что при удобном случае родственники попросят у него или потребуют компенсаций за услугу.
Какой юноша не мечтает прославиться, совершить нечто такое, чтобы его узнал весь мир? Особенно, если этот юноша – король! Когда новый подданный Хернандо Магелланес предложил восемнадцатилетнему королю Карлосу присоединить к его владениям новые колонии, заветные Острова Пряностей в неизведанном океане, он попал в точку. Не прошло и двух недель, как Магеллан получил приглашение явиться во дворец. В его предложении молодой король увидел возможность уплаты родственникам компенсации за протекцию, не рискуя попасть к ним в зависимость. Здесь интересы короля и мореплавателя совпали.
В сравнении с испанскими мореплавателями у Магеллана были огромные преимущества: профессиональный моряк-навигатор, прослуживший семь лет на кораблях португальского флота в Индии, знавший все тамошние воды, он обладал исключительной, секретной информацией о навигационном опыте и экспедициях всех португальских мореходов. С этим богатством он был готов отправиться в свою собственную экспедицию. Головокружительные успехи Васко да Гамы и Христофора Колумба манили его в океанские просторы. Магеллан знал, что у него есть все, чтобы достичь успеха. У него и было все. Кроме денег.
***
Все заморские экспедиции испанского королевства осуществлялись через Торговую Палату. Эта структура была создана в ходе открытий Христофора Колумба и постепенно стала контролировать все торговые операции монархии. Без санкций этого учреждения ни о каких новых экспедициях не могло быть и речи. Могущественным управителем этой структуры был «серый кардинал», епископ Хуан Родригес де Фонсека, искусный дворцовый интриган. Он осуществлял организацию всех экспедиций Колумба и был абсолютным доверенным королевской семьи Фердинанда и Изабеллы. У него в руках была вся власть, по крайней мере власть над всем морским флотом королевства. Именно епископ Фонсека растоптал Колумба, который умер в нищете и полном забвении.
Теперь, появление при дворе амбициозного и гордого португальца, пользовавшегося покровительством самого короля, насторожило епископа. Как охотничья собака, делающая стойку, Фонсека уже не спускал глаз с Магеллана, приставив к нему своих соглядатаев.
Тордесильясский Договор 1494 года отдавал Испании земли западного полушария, а к востоку от разделяющей линии простирались владения Португалии. Границу провели по океану, то есть была она что называется писана «вилами по воде». После успешной экспедиции Васко да Гамы, Португалия колонизировала часть материковой Индии и острова части омывающего полуостров океана. В те времена навигационные инструменты были далеки от совершенства, граница была приблизительной. Любая попытка Испании присвоить в тех водах даже крохотный остров могла закончиться военным конфликтом между двумя соседями.
Жертва дворцовых интриг двора португальского монарха, Магеллан был достаточно искушен в искусстве убеждать, манипулируя аргументами. Для реализации своего замысла ему нужна была поддержка епископа и чиновников Торговой Палаты. В своих раздумьях о том, как этого добиться, мореплаватель решился на авантюру.
20 января 1518 года Магеллан со своим партнером Фалейру прибыли в столицу Севильи город Вальядолид и направились в королевский замок. На Королевском Совете присутствовали министры и, конечно, вездесущий епископ Фонсека. В утверждающей форме Магеллан высказал собранию Торговой Палаты свою уверенность в том, что искомые Острова Пряностей находятся в испанской юрисдикции, в водах, принадлежащих Испании. Уши чиновников услышали то, что хотели услышать. Сказанное моряком они восприняли как факт: «…в таком случае, мы вправе аннулировать все притязания Португалии на эти земли, узаконить право Испании на единоличную торговлю пряностями и драгоценными камнями…».
На том Совете мореплавателю было задано множество вопросов и одним из главных был вопрос о намеченном маршруте экспедиции к цели. Магеллан отвечал что его корабли будут следовать вдоль побережья Южной Америки, пока им не откроется пролив.
В те времена европейцы еще не знали об Антарктиде и вся материковая часть оконечности Южной Америки была на карте белым пятном. Магеллан уверял министров в том, что у него имеется информация, покрывающая белое пятно, но он не может ее предъявить из соображений высшей секретности, добавив что такая секретность помогла Португалии открыть новые земли и сделать их своими колониями. В этом и была его авантюра, достоверной информации у него не было. Ему важно было заручиться одобрением чиновников Палаты и Магеллан решил сыграть на их корыстных мечтах. Он заверил Совет, что экспедиция займет не более двух лет и корабли вернутся в Испанию, нагруженные восточными пряностями и драгоценностями.
Его речь достигла цели, он сумел заинтриговать и расположить к себе министров. Даже епископу Фонсеке понравились аргументы моряка. Теперь, заручившись поддержкой епископа и чиновников, Магеллан был готов к высочайшей аудиенции.
Насколько амбициозен был Магеллан в свои 38 лет, можно убедиться, ознакомившись с его письменным прошением королю Карлосу. Прошение больше походило на перечень условий, которые вассал ставил своему суверену. Насколько мудр и прозорлив оказался восемнадцатилетний король в своем решении, отражает договор, который он заключил с мореплавателем.
Магеллан просил для себя исключительное, сроком на 10 лет, право контроля торговли пряностями открытых им островов. Он просил привилегий в торговле, до тех пор, пока он платит с этой торговли налоги в королевскую казну. Он испрашивал для себя и своих потомков вечное право собственности на все открытые им острова, после первых шести. Эти первые шесть открытых им островов должны стать собственностью испанской короны.
Он также выражал опасения в том, что вслед за его экспедицией, на случай ее возможной неудачи, может быть послана следующая, и тогда вся его секретная информация о маршруте, которую он предоставит только королю, станет доступной другим. Потому желал получить гарантии что этого не случится.
Король ознакомился с прошением моряка:
-Ваши просьбы понятны Нам. Но не слишком ли они завышены, – король любовался перстнями на фалангах своих пальцев и дружелюбно поглядывал на Магеллана.
-Ваше Величество, – склонился моряк в низком поклоне, – простите мне, если просьбы мои были расценены как чрезмерные. Я приму все Ваши высочайшие пожелания и указания с благодарностью и нижайшим моим почтением.
Подняв голову, он добавил со всей искренностью:
-Ваше Величество, благословите меня на эту экспедицию, в которой я рискую своей жизнью на благо Вашего Королевства. В своем прошении, как муж и отец, я лишь отразил заботу о своих потомках.
-Что ж, Вы нас убедили, – после короткой паузы лицо короля по-прежнему выражало доброжелательность. Вы получите Наш ответ. Одно непременное требование и главное Наше условие, – здесь монарх стал серьезен, – ни при каких обстоятельствах не нарушать условий демаркации, данной нам высочайшим повелением Ватикана от 1494 года! С этим, король протянул руку для поцелуя, давая понять что аудиенция закончена.
Спустя два месяца, 22 марта 1518 года, воля монарха была доставлена Магеллану королевской почтой. В пакете был договор, закреплявший за мореплавателем и его партнером следующие права и высочайшие гарантии:
«Вы, бакалавр Рюи Фалейру и Фердинанд Магеллан, господа, родившиеся в королевстве Португалии и желающие оказать Нам выдающуюся услугу, обязывая себя найти в водах океана, которые принадлежат Нам в пределах наших демаркаций, найти в этих водах острова, земли, богатые специями. Мы издаем приказ о договоре, который составлен для вашего удовлетворения. Так как было бы несправедливо позволять другим пересекать ваш путь, и поскольку вы берете труды этого предприятия на себя, то выражая ваше желание и Нашу волю, Мы обещаем, что в течение следующих десяти лет не дадим ни одного разрешения на вторжение в ваши открытия в тех же регионах…».
В контракте король повторял свое требование соблюдать условия демаркации, изложенные в Тордесильясском Договоре от 1494 года и требовал соблюдения границ колониальных владений Португалии: «…Вы должны обеспечить этот свой путь открытия новых земель так, что никогда не предпримете попыток покушаться на границы самого спокойного короля Португалии, Нашего очень дорогого дяди и брата, никоим образом не наносить ущерб Его интересам, за исключением защиты Наших, если эта граница находится в рамках нашей демаркации…».
Далее король в договоре делал моряку такой подарок, о котором тот не мог и мечтать:
«…Это Наше желание и Наша воля – что от всех земель и островов, которые вы обязуетесь обнаружить, вам будет предоставлена двадцатая часть. К тому же вы получите звание лейтенант-губернатора для управления указанными землями и островами, звание для себя и ваших сыновей и наследников на все времена, при условии, что Высший Орган Управления данными землями останется с Нами и с Королями, которые придут после Нас…».
Король Карлос Первый предоставлял Магеллану флотилию из пяти кораблей, оснащенных артиллерией, экипажами и необходимыми припасами на два года. Согласно королевской воле флотилия получала официальное название «Молуккская Армада», по названию Молуккских островов, которые и являлись означенными Островами Пряностей.
Король также наделял Магеллана единоличной властью вершить правосудие:
«…Мы уполномочиваем Вас выносить решения в конфликтах и спорах доверенных вам лиц экипажей кораблей… если во время экспедиции указанного флота возникнут таковые споры и конфликты, в море или на берегу. Вы обязаны восстановить справедливость, равно определить вину и меру наказания для виновных, совершить акт правосудия без колебаний и не вступая в дискуссию о вопросах права…».
Воистину, контракт был королевским подарком, о котором можно было только мечтать! Теперь у Магеллана действительно было все. Контракт продемонстрировал глубину государственного мышления в краткости изложения повелений, принятых юным королем. Ведь королю было в те дни всего 18 лет. Всей своей последующей жизнью монарх доказал свою неординарность как политик и властелин огромной империи. Поэтому о нем стоит рассказать.
Король Кастилии и Арагонии Карлос Первый из династии Габсбургов позже стал Императором Римской Империи. Выдающийся политик и дипломат, крупнейший государственный деятель Европы первой половины XVI века, внёсший наибольший вклад в историю среди правителей своего времени, он остался в истории как самый могущественный монарх. Его Империя была так велика, что сам император шутил: «В Моей Империи Солнце Никогда Не Заходит..».
Мальчик Чарльз рано осиротел. Его отец умер, а мать сошла с ума, когда ему было всего 6 лет. Последующие десять лет он жил под покровительством своей тетки, Маргариты Австрийской, правительницы Нидерландов. И когда ему исполнилось 16 лет, он уехал в Испанию, чтобы принять скипетр из рук деда, короля Фердинанда. Благодаря скрещению династических линий юный король получил в наследство огромные территории в Западной, Южной и Центральной Европе. Одних только королевских корон у него было более десятка – он одновременно был королём Лиона, Кастилии, Валенсии, Арагона, Галисии, Севильи, Мальорки, Гранады, Наварры, обеих Сицилий, Сардинии, Корсики, Венгрии, Хорватии и прочее, а также королём Германии и Италии и даже титулярным королём Иерусалима.
Вот его титул: «Избранный император христианского мира и Римский, присно Август, а также католический король Германии, Испании и всех королевств, относящихся к нашим Кастильской и Арагонской коронам, а также Балеарских островов, Канарских островов и Индий, Антиподов Нового Света, суши в Море-Океане, Проливов Антарктического Полюса и многих других островов как крайнего Востока, так и Запада, и прочая; эрцгерцог Австрии, герцог Бургундии, Брабанта, Лимбурга, Люксембурга, Гельдерна и прочая; граф Фландрии, Артуа и Бургундии, пфальцграф Геннегау, Голландии, Зеландии, Намюра, Руссильона, Серданьи, Зютфена, маркграф Ористании и Готциании, государь Каталонии и многих других королевств в Европе, а также в Азии и Африке господин, и прочая».
Официально был коронован в 1530 году как Император Священной Римской империи, папой Клементом VII, в Болонье. Он стал называться император Карлос Пятый. Это был последний случай коронации императоров папами. Король и император, он прожил такую насыщенную и бурную жизнь, что рано устал от всего. В свои 56 лет отошел от дел, отрекся от императорства и удалился в монастырь, где провёл остаток жизни. Похоронен в королевской усыпальнице Эскориал.
Объяснение тому печальному факту, почему этот великий политик и император огромной Империи отошел от дел в расцвете своего могущества , передал корону своему сыну Филиппу Второму и сам удалился в монастырь – впереди.
ДВОРЦОВЫЕ ИНТРИГИ.
Новость о готовящейся экспедиции Магеллана шпионы доставили в Португалию на взмыленных лошадях. Там новость взорвала королевский двор. Все придворные шаркуны забыли о том, как они своими интригами еще недавно вынудили дворянина искать новую родину. Теперь они обвиняли Магеллана в предательстве и измене. Сам король Мануэль, два десятка лет унижавший Магеллана, задумал заманить моряка назад. Он снабдил своего посла Альваро да Кошту инструкциями обещать Магеллану королевскую милость и полную поддержку экспедиции на родине. Сам Магеллан, искушенный во лжи политиков, знал, что в Португалии его ждет тюрьма, пытки, смерть. Он отказал послу, сказав тому, что дал присягу королю Испании и отныне предан ему. Магеллан указал и на тот факт, что король Мануэль в ходе последней с ним аудиенции избавил дворянина от всяких обязательств по отношению к португальской короне.
Теперь, после отказа Магеллана, посол да Кошту боялся попасть в немилость своего короля за невыполнение его высочайшего задания. Интриган решил опорочить мореплавателя в глазах его нового суверена. Он выпросил аудиенцию у короля Карлоса, в ходе которой всячески очернял Магеллана, как изменника своему отечеству, пытаясь склонить короля депортировать моряка на родину. Выслушав посла, король Карлос ответил ему с усмешкой:
-Наш подданный, мореплаватель Магеллан, не является изменником своей родины по той простой причине, что покинул ее с позволения вашего короля. Наш означенный подданный не планирует экспедицию в водах вашего королевства. Он планирует совершать ее в водах, принадлежащих нашему королевству…
Да Кошту вилял. В письме своему королю Мануэлю он лгал: «…Ваше Величество, ничтожные беглецы Магеллан и Фалейру, после всех моих усилий, изъявили желание вернуться, однако король Карлос убедил их не делать этого…».
Кляузничая на короля Карлоса, посол наверное забыл, что короли двух монархий являлись родственниками. К тому же, в те дни португальский король Мануэль готовился сочетаться браком с сестрой испанского короля, Леонорой.
Короли общались и делились своими тревогами. Кляузник да Кошту получил пинок под зад, его выставили из Испании. Чтобы прекратить этот дипломатический гвалт, король Карлос отдал приказ Торговой Палате начать подготовку экспедиции, без промедления. Опасаясь за жизнь Магеллана, король приказал своим тайным службам обеспечить мореплавателя охраной. Самому Магеллану было приказано отправляться на корабли флотилии немедленно и приложить усилия к тому, чтобы экспедиция вышла в море, как можно скорее.
Помимо козней португальского короля, жаждавшего уничтожить своего бывшего и опального дворянина, Магеллан оказался между двух огней, став объектом зависти епископа Фонсеки при дворе короля Испании. Королевский контракт, данный мореплавателю, был таким щедрым подарком, что епископ потерял сон и прилагал все свое искусство закулисного интригана, чтобы свести дарованные моряку королем бенефиты к минимуму.
Коварный Фонсека задумал разрушить союз двух друзей, единомышленников и партнеров. Он начал свою грязную игру пытаясь убедить короля в том, что два командующих экспедицией, Магеллан и Фалейру оба португальцы, находились в стране недавно и не смогут быть полноценными дипломатами и представителями испанской короны при встречах с официальными лицами других государств, с которыми им предстоит встречаться на всем пути следования флотилии. С этим, получив молчаливое согласие короля, епископ просил назначить в экспедицию доверенного инспектора, который следил бы за соблюдением королевских инструкций, был бы наделен властью контролировать все торговые операции Магеллана и слать рапорты, непосредственно королю. Естественно, интриган Фонсека умолчал о том, что король будет получать лишь копии рапортов, отосланных ему самому.
Инспектором Фонсека рекомендовал своего племянника Хуана де Картахену, уверяя короля в абсолютной компетентности этого чиновника. Все в окружении короля знали что «племянник» был побочным сыном греховодника епископа и служил счетоводом, не имевшим никаких познаний ни в чем, кроме арифметики. Молодой король Карлос ничего не знал о компетенции и опыте простого счетовода де Картахены, и просто доверил это назначение епископу.
После позорного выдворения своего дипломата из Испании король Мануэль не оставлял попыток помешать экспедиции. На этот раз он заслал шпионом некоего Себастьяна Алвареша, который должен был помочь епископу Фонсеке разрушить союз партнеров, Магеллана и Фалейру.
Рюи Фалейру был астрономом и навигатором. Он был одержим той же мечтой, что и Магеллан. Своими руками он создал для экспедиции навигационные инструменты – астролябии и квадранты. Он раздобыл секретные карты и проложил на них маршрут экспедиции, используя все свои познания и опыт португальских моряков. Фалейру оснастил корабли экспедиции всем необходимым навигационным снаряжением и инструментами, где одних только его личных магнитных компасов насчитывалось 35 единиц, вдобавок к 15 закупленным.
Шпион Себастьян Алвареш решил использовать неприязнь епископа к Магеллану, подкинув тому ложную информацию о якобы нестабильной психике Рюи Фалейру. Получив такой компромат, епископ помчался к королю и упросил его высочество назначить медицинскую экспертизу, аргументируя свою просьбу тем, что ход экспедиции непредсказуем, если ею будет командовать один из двух адмиралов, который есть сумасшедший. Экспертиза была проведена и сфальсифицирована в угоду епископу. Королевским указом Рюи Фалейру был отстранен от участия в экспедиции, списан на берег. Вместо него астрономом-навигатором, а также вице-адмиралом был назначен доверенный епископа счетовод Хуан Картахена.
Должность королевского инспектора и назначение его вице-адмиралом давала право Хуану Картахене диктовать адмиралу Магеллану свои решения. Данные счетоводу полномочия были настолько велики, что счетовод постепенно уверовал в то, что он и есть командующий экспедицией. И если в те дни сам Магеллан был занят подготовкой кораблей, то Картахена проводил время у епископа, получая подробные инструкции по вредительству и что нужно предпринимать чтобы экспедиция потерпела неудачу. Торговая Палата, осуществлявшая подготовку океанских экспедиций, оснащала корабли всем необходимым, включая комплектацию их экипажами. Воспользовавшись своим рангом, епископ Фонсека назначил капитанами двух кораблей флотилии своих доверенных вассалов. Отныне, на любом капитанском совете, трое из пяти будут против решений Магеллана.
Наконец, в сентябре 1519 года, после двенадцати месяцев, прошедших в подготовке кораблей, кляузничестве и кознях чиновников, Молуккская Армада была готова покинуть Севилью. Перед выходом в море, в местном соборе Санта Мария Де Ла Виктория для экипажей пяти кораблей флотилии была отслужена месса. Посланник короля Карлоса вручил Магеллану королевский флаг. Адмирал расценивал это, как знак полного к нему доверия со стороны короля. Преклонив колено, он поклялся что все его мысли и помыслы направлены во славу Испании и ее короля.
На родине, реакция короля Португалии Мануэля была злобной и яростной. Своим приказом он подверг преследованиям всех родственников мореплавателя. Вандалы сорвали с ворот их родовой усадьбы дворянский герб и втоптали его в землю. Родственники, включая малых детей, были биты камнями. Спасая свои жизни, они были вынуждены покинуть страну и искать защиту на чужбине.
ТАК БЫЛО УГОДНО ВСЕВЫШНЕМУ.
Пять кораблей Молуккской Армады – «Тринидад»,«Сантьяго», «Консепсьон», «Сан-Антонио» и «Виктория», пройдя по реке от Севильи до Санлукар-де-Баррамеда, вышли в океан 20 сентября 1519 года. Пакости епископа Фонсеки выявились с первой же океанской волной, когда днища закупленных его Торговой Палатой кораблей дали течь. Матросы работали на помпах, под свежей краской оказалось гнилое дерево изношенных посудин. Палата снабдила экспедицию и недоброкачественными продуктами, мука оказалась с червями. Адмирал принял решение закупить свежую провизию на Канарских островах, там же починить днища кораблей.
С хорошим ветром они на шестой день достигли острова Тенерифе и вошли в гавань. Местные торгаши, алчущие поживиться на оптовых заказах, изощрялись в приписках, подсовывали липовые счета и подпорченный товар. Магеллану приходилось самому пересчитывать ящики и контролировать качество закупаемой провизии. Почтовый кораблик, прибежавший из Испании, доставил почту. Вассалы и шпионы Фонсеки, коих в экспедиции хватало, получили новые инструкции.
А Магеллан получил письмо от отца своей жены, которая осталась с малым сыном на руках. Тесть уважал Магеллана, был его истинным другом. Он предупреждал адмирала о кознях Фонсеки и о возможном мятеже, умолял быть внимательным и осторожным, не доверять никому. Он также уведомлял Магеллана, что король Португалии снарядил и послал в погоню за ним военные корабли, чтобы арестовать и доставить его в Португалию. Король Мануэль Первый повторял в этом своего предшественника, Жуана Второго, корабли которого гонялись за Колумбом.
Магеллан свернул все работы и созвал капитанов на совет. К берегам Южной Америки можно было идти двумя известными путями. Первый маршрут пролегал к берегам Бразилии, курсом на юго-запад. Второй путь – с попутными течениями и ветрами, вдоль Африки до островов Зеленого Мыса, был более заманчив. Но вдоль всего западного побережья Африки за испанцами охотились корабли враждебной Португалии. Епископ Фонсека науськивал своего доверенного Картахену склонить адмирала следовать именно этим путем, спровоцировать Магеллана нарушить вердикт Ватикана, отдавшего те воды Португалии. Епископ жаждал, чтобы Магеллан был арестован португальцами, закован в цепи и отправлен на расправу королю Мануэлю, пусть даже ценой экспедиции.
В те времена по причине отсутствия надежных карт и навигационных приборов капитаны не рисковали ночными плаваниями, пережидая темное время в портах или в дрейфе, если погода позволяла. На совете Магеллан приказал своим капитанам идти под всеми парусами, днем и ночью. Армада покинула Канарские острова в полночь на 3 октября и взяла курс строго на юг. Адмирал уводил корабли от погони третьим, никому неведомым путем. Когда агент епископа Картахена воспротивился решению, ему было приказано не задавать вопросов. Магеллан был немногословен и категоричен. Враждебный замысел короля Португалии был известен только ему, адмирал не посвящал капитанов в причину своего решения, чтобы не давать пищу для слухов и не сеять панику на кораблях.
В открытом океане корабли сразу попали в полосу непрерывных штормов, порой ситуация была такой критической, что моряки держали топоры наготове, готовые рубить мачты. Так продолжалось несколько недель, затем штормовой ветер сменили экваториальные штили. Корпусы кораблей, избитые волнами, были в плачевном состоянии. Магеллан приказал уменьшить рацион, моряки страдали от жары и недостатка питьевой воды. На очередном совете Картахена снова демонстративно выказал непочтительность, нарушил этикет, называя адмирала просто капитаном. Он обвинял Магеллана в штормах и в штилях. В присутствии всех Картахена заносчиво объявил адмиралу, что имеет равные с ним права и отныне отказывается исполнять его приказы.
Чиновник-счетовод забыл, что имеет дело с профессиональным моряком и воином, жестким в принятии решений, но и справедливым в оценках тех, кто его решения исполнял. К тому же Магеллан был уполномочен королем вершить правосудие единолично. Распахнулась дверь и в каюту вошли офицеры, с саблями наголо:
-Это измена! Именем Короля, я лишаю Вас всех званий, Вы мой пленник! – адмирал приказал арестовать Картахену и того вывели на палубу, где привязали к решетке для пыток. Пособники изменника, капитаны Мендоса и Квесада просили прощения и выражали свою лояльность адмиралу. Они умоляли не казнить Картахену, позволить им держать того под домашним арестом. И хотя королевский контракт предписывал Магеллану «…совершать акт правосудия без колебаний и не вступая в дискуссию о вопросах права…», он пожалел предателя. Тем самым не вырвав у змеи жало. Он отдал лишенного в правах Картахену капитану Мендосе, под арест.
На этом неприятности не закончились. Адмиралу стало известно, что парусный мастер корабля «Виктория», сицилиец Соломон был уличен в содомии со своим стюардом. По испанским законам гомосексуализм наказывался смертью. Мастер был закован в цепи до прибытия в первый порт, где он должен был быть казнен. Жертва его забав исчез. То ли стюард выпрыгнул за борт, то ли ему помогли в этом, осталось неведомо.
Вскоре ветер задул в паруса и корабли взяли курс на Южную Америку. У адмирала был лоцман, который ранее бывал в тех водах. В середине декабря 1519 года корабли Армады вошли в бухту Санта Люсия. Сквозь густой дождь на берегу виднелись постройки. Перед моряками лежал португальский Рио де Жанейро. Флагман «Тринидад» бросил якорь, остальные корабли последовали его примеру.
В НОВОМ СВЕТЕ.
После того как Тордесильясский Договор 1494 года разделил мировой океан и все земли в нем между Португалией и Испанией, часть континента Южной Америки досталась Португалии. Через пять лет там побывал первый европеец и это был испанский мореплаватель Аньес Пейзано. Вслед за ним туда пришли португальцы и Педро Альварес Кабрал составил первые карты и лоции побережья. Долгое время земля была без названия. В поисках чем бы поживиться, колонизаторы обнаружили много ароматных и маслянистых деревьев, древесина которых была темно-красного, почти черного цвета. Они дали земле название Brazil, от слова «braza», так называли черный уголь.
В 1502 году в тех землях побывал Америго Веспуччи. Его описания флоры и фауны, а также быта туземцев представляют интерес: «..Эта земля покрыта вечнозелеными ароматными фруктовыми деревьями, плоды которых невероятно полезны. Их поля и горные долины полны ароматных цветов, корни, если пить отвар из них, излечивают от всех болезней… если есть рай земной, то он где-то близко…» – восторженно писал итальянец. Он живописно рассказал о быте и нравах туземцев: «…В их жизни отсутствуют законы, нет частной собственности, все имущество общее. Их земли не разделены между племенами, у них нет королей, каждый сам себе король. Мужчины проделывают дырки в губах и щеках и вставляют в них кости или камни, для устрашения врагов. Они воинственны и когда нет внешнего врага, дерутся между собой. Все они каннибалы, взятых в плен мужчин съедают или делают рабами, женщин делают своими наложницами и женами. За любую провинность они бьют своих жен, которых у каждого несколько. Либо съедают своих рабов и жен, вместе с детьми, которых она им нарожала…». Это были индейцы племени Гуарани, низкорослые и толстые. Их оружием были луки, копья и духовые трубки, через которые они плевали во врага отравленными стрелами.
В экспедиции Магеллана тоже был итальянец, пассажир Антонио Пигафетта. Он быстро схватывал местные наречия, общался с аборигенами, вел путевые дневники. Согласно его записям, туземцы отдавали своих дочерей морякам, обменивая их на ножи и рыболовные крючки. По ночам моряки развлекались на пляжном песке, устраивая пьяные оргии, в которых девицы были общими. Из дневника Пигафетты: «…В один день местная красотка пришла к нам на корабль. Ее внимание привлек гвоздь, величиной с палец. Схватив его, девица проткнула им губы своего влагалища и низко согнувшись, быстро ретировалась, унося свою добычу таким варварским способом. Объяснение ее поступку было позже найдено. У индейцев Гуарани все металлические предметы были оружием, ценились дороже золота, а может и самой жизни…».
Один из моряков, соблазненный местной женщиной, сбежал. Магеллан послал матросов на поиски дезертира. Того разыскали, притащили на корабль и заперли в клетку, лишив берега на все время стоянки. Адмирал дал указание своим прелатам служить мессы на берегу, чтобы как-то дисциплинировать моряков. Местные туземцы охотно падали на колени вместе с европейцами, подпевали псалмы и хлопали в ладоши. Они были уверены что пришельцы явились с неба, ибо их корабли пришли вместе с дождем. В один из дней декабря состоялась казнь над педофилом Соломоном. Палач, чье лицо было скрыто капюшоном, под устрашающий грохот барабанов удавил гомосексуалиста, перед выстроенными экипажами кораблей.
К Рождеству корабли были починены и обеспечены провиантом, адмирал отдал приказ готовиться к выходу в море. Капитаном «Сан Антонио» был назначен Альваро де Мескита. После отстранения Картахены, кораблем временно командовал некто де Соса. Теперь, оскорбленный смещением, он стал сообщником Картахены, находившегося под арестом. Две недели веселой стоянки закончились драмой расставания. Адмирал приказал тщательно обыскать все корабли. В результате были обнаружены несколько девиц, которых спровадили на берег. Флотилия покидала бухту под плач и причитания десятков женщин, следовавших за кораблями в своих каноэ, умоляя моряков остаться с ними, навсегда.
Армада шла на юг, вскоре кораблям стали встречаться коварные мелководья и рифы. Ночами стояли на якоре и продолжали движение с рассветом. Через две недели на траверзе Монтевидео их настиг сильный шторм. По преданию первый европейский моряк, увидев с мачты горы на горизонте, вскричал «Монте виде ео..!». Я вижу горы!
Магеллан увёл корабли в залив Ла Плата. Залив был широким и уходил далеко на запад. Капитаны поначалу приняли его за искомый проход в Южное море. Уступая их просьбам, Магеллан на корабле «Сан Антонио» направился на юг Ла-Платы, а верного ему капитана Серрано на легком «Сантьяго» послал вверх по течению реки. Но рукава рек, впадавших в залив, сужались и мельчали, вода в них была пресной, без признаков течения с запада. После трех недель безуспешных поисков оба корабля вернулись и в первую неделю февраля Молуккская Армада продолжила путь на юг.
В тяжелых непрерывных штормах и условиях плохой видимости корабли пересекли сороковой градус южной широты. Магеллан вел корабли прижимаясь к берегу, надеясь увидеть разрыв горной гряды. Он предчувствовал что пролив где-то рядом, кружил, возвращался, затем снова брал курс на юг. 13 февраля «Виктория» ударилась о морское дно. Им повезло, это были не камни, но мягкий грунт, корпус корабля выдержал. Однако это вынудило их вести корабли мористее. Штормы и дожди затягивали горизонт пеленой и Магеллан, опасаясь пропустить вход в пролив, рисковал, лавируя между отмелями и рифами. Ночи были жуткими, с ревом ветра и тяжелыми волнами, бившими в борта. Моряки молили небо о спасении, святые отцы пели псалмы.
Через десять дней корабли вошли в залив Сан-Матиас. Адмирал обследовал берега залива и принял решение перезимовать в нем, дождаться спокойного океана. Магеллан собрал экипажи кораблей на берегу. Перед собой он видел изнуренные лишениями и штормами лица. Все были измучены вшами в грязной одежде, которую невозможно было выстирать в ледяной морской воде, тараканами и крысиными экскрементами в гнилой пище. Моряки роптали, раздавались призывы возвращаться в Испанию. Мало у кого оставалась надежда увидеть желанный проход в теплые моря. Адмирал напомнил морякам о том, что экспедицию послал сам король, он призывал их исполнить клятву данную монарху, закончить этот поход во славу своего отечества. Ему удалось успокоить моряков. Но ненадолго.
В последний день марта корабли бросили якоря в бухте, названной Магелланом именем святого Хулиана. Бухта была глубокой, в ее водах оказалось много рыбы, а на скалистых берегах моряки увидели много пингвинов и жирных моржей, которые годились для пропитания. Планируя длительную стоянку Магеллан сократил дневной рацион, и без того скудный. Если бы он знал, что от желанного пролива его отделяют всего несколько дней пути, то продолжил бы плавание. И избежал бы того, что случилось.
МЯТЕЖ
День 1 апреля был праздником Пасхи. Магеллан пригласил своих капитанов к мессе и скромной трапезе. Однако никто из приглашенных не явился, сославшись на нездоровье. Это насторожило адмирала и он приказал команде флагмана быть в повышенной готовности. Ночью на трех кораблях армады вспыхнул бунт. Бунтовщиками командовали Картахена, Мендоса, Квесада, все те, кто демонстрировал Магеллану свою заносчивость с первых дней плавания и кто позже клялся ему в верности. Склонив на свою сторону несколько десятков офицеров и матросов, мятежники захватили три корабля, разоружив экипажи. Командовавший кораблем «Сантьяго» капитан Хуан Серрано отказался выступить на стороне мятежников и те, чтобы не поднимать шум, решили отложить расправу над непокорным.
Утро наступившего дня не предвещало ничего необычного. Корабли застыли на якорях, их палубы казались безлюдными. Магеллан послал шлюпку на «Сан-Антонио», которым командовал его доверенный капитан Мескита. Шлюпка вернулась с письмом, в котором мятежники уведомляли адмирала, что отныне Хуан де Картахена снова является капитаном корабля. Далее следовал ультиматум адмиралу возвращаться в Испанию. Магеллан решил убедиться, насколько серьезны намерения бунтовщиков. Он послал им приглашение явиться на борт флагмана, для совещания. В ответ ему было предложено сделать это на борту «Сан-Антонио». К удивлению бунтовщиков, адмирал согласился.
Магеллан понимал грозившую ему опасность. Три из пяти кораблей флотилии были захвачены и их экипажи разделяли настроения мятежников. Адмирал решил прибегнуть к хитрости. Он послал шлюпку с делегацией к кораблю «Виктория», надеясь что капитан Мендоса, не так давно клявшийся ему в верности, образумится. На тот случай если Мендоса не согласится у адмирала был второй вариант.
Перед посадкой в шлюпку пять его доверенных моряков получили инструкцию склонить мятежного капитана к капитуляции, а если воспротивится – убить его. В одеждах моряков было спрятано оружие. Шлюпка приближалась к борту «Виктории» и пока все внимание экипажа корабля было приковано к делегации, Магеллан послал вторую шлюпку с пятнадцатью вооруженными моряками, в подмогу первой. Эта, не привлекая внимания, обошла мятежный корабль с другого борта и быстро к нему приближалась.
Согласно сохранившимся записям свидетеля той сцены, капитан Мендоса позволил делегации подняться на борт, где ему было вручено предложение адмирала сдаться. Мендоса расхохотался и выбросил ультиматум за борт. В следующую секунду в его хохочущий рот вонзился кинжал, второй моряк своим оружием размозжил ему голову. Мендоса был мертв, и тут моряки подоспевшей второй шлюпки бросились на абордаж. Напуганные натиском мятежники не оказывали сопротивления и на мачте «Виктории» взвился флаг адмирала.
Теперь «Тринидад», «Сантьяго» с лояльным адмиралу капитаном Серрано и отбитый у мятежников «Виктория», заблокировали выход из бухты для двух оставшихся мятежных кораблей. Ситуация изменилась в пользу Магеллана и он ожидал что бунтовщики осознают это. Но Картахена и Квесада упрямились. Они отвели захваченные ими корабли «Сан Антонио» и «Консепсьон» вглубь бухты, где встали на один якорь, борт к борту. Вероятно мятежники планировали прорываться из бухты ночью. Они плохо знали своего адмирала.
Магеллан решил заманить мятежников в западню, используя ночной отлив. В тумане ночи посланная им шлюпка незаметно подкралась к «Консепсьону» и якорный канат был перерезан острыми ножами. Пока капитан Квесада, собрав своих подельников, давал им инструкции к прорыву из бухты, оба корабля, увлекаемые отливом, уже медленно дрейфовали к выходу из нее. Там их приготовились встретить. Когда Квесада отдал команду выбирать якорь, его матросы вытащили на палубу лишь обрубок каната.
В минуты, когда дрейфующие «Консепсьон» и «Сан Антонио» приблизились к флагману, по мятежникам был дан залп шрапнелью и Магеллан отдал команду на абордаж. Матросы прыгали на палубы захваченных бунтовщиками кораблей, с саблями наголо. Но обошлось без жертв, сам Квесада был арестован. Не нюхавший в жизни пороха перепуганный счетовод Картахена сдался адмиралу, не оказывая сопротивления. Оба зачинщика были закованы в цепи и посажены в клетку.
Магеллан был взбешен мятежом и на следующий день моряки экспедиции узнали, что их адмирал в ярости может быть страшнее самого страшного шторма.
МЕСТЬ АДМИРАЛА.
В экипажах кораблей были отважные и преданные адмиралу моряки и благодаря им Магеллану удалось справиться с бунтом. Но были и преступники, такие сбегали в море, спасаясь от тюрьмы. Закон давал им право выбора и они этим правом воспользовались. Нанявшись в экспедицию, они планировали сбежать при удобном случае. Наслушавшись историй о заморских богатствах, они намеревались остаться в жарких странах, спасаясь от кредиторов. Эти личности с мутным прошлым и оказались пособниками бунтовщиков.
Магеллану было нелегко набрать экипажи в Испании, ибо он был португальцем, ему не доверяли, подозревая в двойной игре. Торговая Палата и ее глава епископ Фонсека отправили на его корабли всякий сброд. За месяцы плавания Магеллан успел убедиться в этом не раз. Теперь он решил расправой над мятежниками устрашить этот сброд и выветрить из их мозгов любую мысль о бунте.
Семь лет сражений в колониях Индии, в битвах с персами Морокко, полученные ранения и опыт боевых операций сделали Магеллана бесстрашным воином, презиравшим смерть и ценившим свою честь как высшую награду судьбы. В его военные годы изменников казнили четвертованием, привязывали к хвостам лошадей, разрывая предателей на части. То были годы инквизиции в Испании, когда сжигание на кострах и четвертование были публичными казнями, собирали толпы народа. Публичная казнь преступника – лучший урок для тех, кто задумал грязное дело.
Магеллан выстроил всех моряков на палубе своего флагмана. Он зачитал приговор изменникам и приказал отрубить голову мертвому предателю Мендосе. Затем, обезглавленное тело привязали за конечности к двум мачтам и брашпилем труп был разорван на части. Настал черед остальных. Адмирал приказал пытать изменников, вырвать из их глоток признания, а из их голов корни мятежа. Им ломали кости на дыбе и резали плоть. Так были выявлены еще несколько, среди них навигатор-астроном Мартин. Этот тоже был доверенным лицом епископа, им Фонсека подменил смещенного Рюи Фалейру, партнера мореплавателя. Когда за астрономом пришли, тот выбросил за борт навигационные карты, на которых вероятно вершил свой злой умысел, препятствуя планам Магеллана. Он умер под пытками.
Гаспар Квесада выдал своего сообщника Луиса де Молино. Этому де Молино адмирал предложил выбор: казнить Квесаду или быть казненным вместе с ним. На палубе флагмана «Тринидад», перед всем экипажем, де Молино отрубил голову своему патрону. Тело Квесады четвертовали, разорвали на куски. Были выявлены еще пособники и участники бунта. Они все заслуживали смертной казни, но Магеллан, нуждавшийся в матросах, оставил их в живых. Пленников содержали в кандалах, их рацион сделали минимальным, они исполняли самые тяжелые работы, связанные со смертельным риском.
Магеллан приказал выставить останки тел мятежников на берегу, на высоких кольях, в назидание тем, кто вздумает повторить попытку. Вымазанные корабельной смолой чтобы их не пожрали птицы, останки изменников еще долго оставались там.
Решимость, с какой Магеллан подавил мятеж, утвердила его абсолютный авторитет, а жестокость расправы с зачинщиками исключила проявления недовольства в будущем. В ожидании весны, адмирал занялся ремонтом своего потрепанного флота. Содержимое трюмов и камни килевого балласта кораблей были вытащены на берег. Дерево корпусов тщательно промывалось уксусом, щели конопатились и заливались смолой, после чего балласт возвращался на место. Эти тяжелые работы выполняли штрафники, принимавшие участие в мятеже.
Все запасы провизии подверглись проверке, и эта предусмотрительность адмирала спасла многих моряков от голодной смерти в дальнейшем. В ходе ревизии выявились мошенничества чиновников Торговой Палаты; бочки с солониной были наполовину заполнены костями животных. Обещанного на два года провианта едва хватило бы на год. Магеллан отправил часть моряков на охоту и мясо добытых ими моржей, а также пойманная рыба засаливались выпаренной из морской воды солью.
Однако и эта прибавка к рациону не была существенной, таявшие запасы провианта подталкивали Магеллана к действиям.
В начале мая на поиск пролива был отправлен «Сантьяго», которым командовал верный Серрано. Они спустились на 70 миль к югу, где их настиг шквал. Волны сломали руль и выбросили корабль на скалы. «Сантьяго» был разбит в щепки, 37 моряков чудом спаслись. От корабля не осталось ничего, океан сожрал все… Они возвращались по суше, питаясь мясом ракушек и корнями растений. Путь им преградила глубоководная река. В ней было много рыбы и они выжили, питаясь ею. Капитан Серрано назвал ту реку именем Святого Круза. Суеверные моряки, моля небо о спасении полагались только на чудо, поэтому все те места они называли именами своих святых, моля их о защите. Они связали из поваленных деревьев плот и отправили на нем двоих, за помощью. Еще через неделю те добрались к месту зимовки кораблей и Магеллан снарядил отряд спасателей. Вскоре измученные моряки погибшего «Сантьяго» были спасены и вернулись назад к кораблям.
В лишениях и борьбе за выживание прошли еще два месяца и однажды моряки увидели на берегу огромную фигуру человека. Он не проявлял агрессии и привел с собой племя. Все туземцы были высокого роста, до двух с половиной метров, включая женщин. Спасая ноги от обморожения, они обматывали ступни сухой травой и Магеллан дал им название от испанского patacones (большие собачьи лапы). Отсюда позже вся местность получила название Патагония.
Поначалу отношения были дружественными, туземцы учили пришельцев охотиться на диких животных; привязывая к дереву пойманного детеныша зверя, они ждали в засаде, пока его жалобные мычания привлекут взрослых особей, убивая затем этих своими стрелами. Однако, между двумя мирами конфликт всегда неизбежен и однажды индейцы напали на моряков и убили одного отравленной стрелой. На том дружба и кончилась. К тому времени закончилась и зима, прекратились бури и штормы. Отремонтированные корабли были готовы продолжать плавание и в августе 1520 года флотилия покинула бухту Сан Хулиан.
Оставался зачинщик мятежа Хуан де Картахена. В ходе допросов выяснилось, что его сообщником в заговоре был некий Педро Санчес де ла Рейна, священник. Этот был французом и принял испанское имя, чтоб команда ему доверяла больше. У адмирала была сложная ситуация. Он не мог казнить священника, наказание монаха было прерогативой церкви. Он не стал казнить и Картахену, побочного сына епископа Фонсеки. Магеллан принял решение высадить этих двоих на берег. Они были высажены на малый островок, на котором не было даже сушняка, чтоб развести костер. Им оставили немного провизии, достаточной, чтобы просуществовать пару месяцев. Несчастные молили о пощаде до тех пор, пока паруса четырех кораблей не скрылись за горизонтом. У них был выбор – замерзнуть в холоде, или попытаться добраться до суши и стать добычей голодных каннибалов, которыми кишели те места.
ПРОЛИВ ВСЕХ СВЯТЫХ.
Пройдя десятки миль на юг корабли Молуккской Армады попали в тяжелый шторм. В тех местах погиб их корабль «Сантьяго» и Магеллан последовал совету капитана Серрано, увел флот по глубоководной реке Санта Крус, как можно дальше от свирепствовавшего океана. Как оказалось, зима еще не кончилась. В реке была рыба, в лесах зверьё и они решили там дождаться лета. За шесть недель они пополнили запасы мяса, заготовили вяленой рыбы и Магеллан снова вывел корабли в океан. Это был день 18 октября 1520 года, католический праздник Святой Урсулы, когда за очередным мысом взорам моряков открылся широкий залив, уходящий за горизонт.
Тот мыс Магеллан назвал Мысом Одиннадцати Тысяч Девственниц. Воды залива оказались глубокими и чистыми и корабли продолжили движение вглубь. Вскоре залив стал сужаться, они встретили встречное течение с запада. Скалистые берега казались безжизненными, их склоны были покрыты льдом и редким кустарником. Мокрые отметки на скалах показывали пугающую цифру колебаний прилива в 7 метров, глубина под килем была бездонной. В накрывшей их темноте корабли двигались с минимумом парусов, матросы на палубах освещали путь факелами, готовые в любой момент столкнуться с опасностью.
С рассветом они оказались в огромной, шириной в несколько миль лагуне, в которой были острова. У берегов одного из них корабли встали на якорь, для короткого отдыха. Навигаторы и астрономы вычерчивали карту, стараясь наносить на неё все, что видели их глаза. Флотилия продолжила движение на запад и вскоре лагуна закончилась еще одним сужением, в котором вода оказалась такой ледяной, что упавший за борт не прожил бы в ней долго. Со скалистых ледников сползали или срывались глыбы льда. Одна такая глыба, упади она на палубу, похоронила бы корабль в считанные минуты. Место наполняло души моряков страхом и холодом.
Дни становились длиннее, туманы были такими густыми что их не пробивали лучи солнца. Ночами мгла затягивала небо и было невозможно определить координаты по светилу, лишь компас указывал им направление. Иногда небо прояснялось и видя в разрывах туч горящее над головой созвездие Южного Креста, Магеллан принимал его за благословение Высшего Божества.
Они снова оказались в широкой лагуне. По правому борту тянулись заснеженные вершины гор. Ночью на левом берегу моряки увидели много огней, которые они поначалу приняли за костры аборигенов. Но днем местность была совершенно безлюдной, это оказались огни лесных пожаров, зажженных молниями. Магеллан назвал те места Огненной Землей. Пролив уходил на юго-запад и в том направлении корабли шли еще несколько дней, останавливаясь на ночь в укромных бухтах, которых вдоль берега к счастью оказалось множество. Вскоре перед ними открылось раздвоение пролива, два водных рукава уходили за горизонт. Не зная какой из них верный, Магеллан отправил на разведку корабль «Сан Антонио», которым командовал его кузен Альваро де Мескита. Остальные корабли остались ждать, на якорях.
Два дня прошли в ожидании и налетевший штормовой ветер вынудил их искать убежище. Корабли укрылись в бухте, названной ими Ломас Бэй, но разбушевавшаяся стихия грозила выбросить их на скалы, пришлось уходить назад в лагуну, подальше от берега, ставшего опасным. Сплошной дождь закрыл горизонт и ветер выл в снастях, забрасывая корабли ледяной пеной. Они ждали возвращения «Сан Антонио», но дни шли, а их товарищи не возвращались. Все думали что корабль погиб. Но он не погиб. Он был похищен.
Перед тем, как послать «Сан Антонио» в разведку, Магеллан созвал капитанов на совет. В экипаже каждого корабля был пилот-навигатор, деливший с капитаном вахты, работавший с картами и инструментами для вычисления координат, определения места корабля. Эти помощники всегда присутствовали на совете, но без права голоса. Пилотом «Сан Антонио» был португалец Эштеван Гомеш, профессиональные качества которого сам Магеллан оценивал выше других.
В 1517 году Гомеш уехал из Португалии в Испанию, одновременно с Магелланом. Он был капитаном у себя на родине и получив испанскую лицензию, стал пилотом в экспедиции Магеллана. Опытный навигатор, он ревниво ценил свой опыт, не довольствуясь позицией пилота. Но на испанском корабле капитаном мог быть только испанец. Португалец мог рассчитывать лишь на место помощника. Магеллан в этом оказался исключением, ибо ни один испанский мореплаватель не предложил своему королю то, что предложил ему португальский моряк.
На совете амбициозный Гомеш высказал свое мнение. Он предлагал вернуться в Испанию и переоснастить экспедицию. Он убеждал, говоря что главная задача экспедиции была достигнута, они нашли пролив. Но в ходе поисков пролива корабли и экипажи флотилии претерпели такие лишения, что предстоящее путешествие в неизвестный океан, со скудными запасами провианта, на протекавших кораблях было неоправданной авантюрой. Безусловно, в его аргументах звучал здравый смысл. Его позицию разделяли другие моряки. Но все помнили недавнюю расправу адмирала с мятежниками, поэтому молчали.
Решение осталось за тем, у кого была власть. Магеллан закрыл совет, сказав что будет продолжать поход, даже если морякам придется жевать кожу своих ремней и сапог. Они не знали того, что знал их адмирал. Магеллан помнил козни могущественного Фонсеки. Он понимал что если они вернутся епископ не промедлит найти способ расправиться с ним за смерть своего фаворита Хуана Картахены. И в этом случае о повторной экспедиции Магеллану пришлось бы забыть.
На отправленном в разведку корабле «Сан Антонио» случилось вот что. Большинство моряков были за возвращение и в команде зрело недовольство. Вспыхнула ссора между капитаном Мескита и пилотом Гомешом. Кончилось поножовщиной, раненый капитан стал пленником, а раненый Гомеш, воспользовавшись штормом и густым дождем, увел «Сан Антонио» незамеченным из пролива в Атлантику. Они бежали назад, в Испанию. На борту «Сан Антонио» находились основные запасы провианта. Теперь они были утеряны.
Шторм наконец утих, Магеллан отправил на разведку бот. Вернувшись через трое суток, разведчики сообщили что обнаружили впереди огромное водное пространство.
Под командованием адмирала оставались три корабля. После всего что случилось, Магеллан понимал, что по возвращению ему придется держать ответ перед своим королем за потерянные корабли, доказывать правоту своих действий в подавлении мятежа, оправдываться, чтобы не впасть в немилость. Магеллану были нужны письменные доказательства его преданности монарху. Он также осознавал, что корни мятежа не выкорчеваны и теперь они давали новые ростки. Кораблем «Консепсьон» командовал преданный ему Хуан Серрано, но капитан третьего корабля «Виктория», Дуарте Барбоса, не внушал доверия; на последнем совете своим молчанием он явно поддерживал позицию изменника Гомеша.
Перед тем как продолжить экспедицию, Магеллан снова созвал капитанов на совет. Он вручил Барбосе и его офицерам ноту:
«..Я, Фердинанд Магеллан, Рыцарь Ордена Сантьяго и Адмирал Молуккской Армады, которую Его Величество Король Испании снарядил и послал на поиски Островов Пряностей, и далее… прочее… Я уведомляю Вас Дуарте Барбоса, капитан корабля «Виктория», а также ваших пилотов и боцманов в том, что я осведомлен о ваших сомнениях в успехе нашей экспедиции…».
Далее адмирал уведомлял капитана «Виктории» о своем абсолютном решении достичь цели похода и ставил ему ультиматум – высказать в письменной форме преданность своему королю и наделенному полномочиями его адмиралу, либо обосновать свои сомнения в достижении цели экспедиции, если таковые имелись. Адмирал напоминал Барбосе о наказании, которое понесли зачинщики мятежа и предупреждал, что сомнения в его адмиральском решении могут быть расценены как измена клятве королю. Свою ноту адмирал заканчивал тем, что его решение о лояльности экипажа «Виктории» будет принято на основании полученных ответов.
Адмиральская нота была датирована 21 ноября 1520 года, написана в Проливе Всех Святых (так его назвал Магеллан), в бухте Рио де Ла Ислета, на 53-м градусе широты.
Само собой разумеется, офицеры «Виктории» в своем ответе выразили адмиралу свое полное повиновение. Возможно они были напуганы жестокостью расправы над зачинщиками мятежа и потому не были искренними. Не верил в их искренность и сам Магеллан.
Откровенный, искренний и смелый ответ адмирал получил от главного астронома Армады Андреаса де Сан Мартина. В те времена наука кораблевождения основывалась на предсказаниях астрономов и веру в Божий Промысел. Практическая навигация была вторичной и опиралась на карты и лоции уже исследованных берегов. Перед кораблями Магеллана лежали абсолютно неизведанные воды, никто из моряков не знал, что их ждет впереди. Поэтому Главный Астроном Армады был личностью с абсолютным авторитетом. Как доверяются умелой гадалке предсказывающей судьбу по картам, так вверяли свои жизни корабельному астроному, предсказывавшему курс по звездам.
В те века, в монарших домах всех государств, придворный звездочет, как никто другой, имел возможность смело выразить свое мнение в предсказании тех или иных событий, без опасения впасть в немилость, даже если события имели иной конец. Все неведомое страшит, потому религиозным монархам, умевший читать их судьбу по звездам, внушал трепет. Для многих такой провидец был как бы наделен потусторонней магией Высшего Существа. Религиозный Магеллан безусловно учитывал предсказания Главного Астронома в своих расчетах и почитал его.
Вот как Главный Астроном флотилии ответил своему Адмиралу:
«…Основываясь на Вашем желании знать мое видение судьбы нашего Предприятия, продолжить ли его или повернуть назад, я позволю себе выразить свое мнение, что поиск выхода из пролива, в котором мы оказались Провидением Божьим и Вашими усилиями, а также поиск путей к Молуккским островам может быть продолжен, но лишь до того времени, когда дни будут становиться короче и это случится после месяца Января, когда стихия снова преградит нам путь штормами. Вы знаете лучше меня, мой Адмирал, что экипажи наших кораблей истощены и запасы еды недостаточны для восстановления сил больных моряков. Вам известно и то, что вверенные Вам корабли потеряли много оснастки и их мореходность значительно утрачена. Потому Вы может быть сочтете оставить эти места до наступления зимы и вернуться в них после пополнения запасов в Кадисе или в Санлукар де Баррамеда, откуда мы пришли..».
Далее астроном советовал Магеллану не продолжать движение ночами, давать морякам несколько часов для сна, чтобы они могли восстановить силы. Признавая авторитет Адмирала и выказывая ему свое абсолютное почтение, Астроном просил Всевышнего указать Адмиралу путь к решению.
В своем ответе астроном Андреас де Сан Мартин выразил желание большинства. Впереди их ждали большие опасности, шансы на успех были ничтожны.
Конечно, Магеллан почитал своего главного астронома и считался с его мнением. Но он больше верил в себя и в то, что Всевышний укажет ему путь к островам, как указал Он ему пролив. Магеллан был одержим достижением цели и это было той одержимостью, без которой ничего гениального в мире никогда не происходило и не происходит! Он приказал своим капитанам с рассветом сниматься с якорей. Всю ночь ветер выл в снастях и казалось что это выли все Одиннадцать Тысяч Девственниц, прощаясь со своим Адмиралом.
Днями моряки были заняты рыбной ловлей, охотой на моржей и пингвинов, пополняя запасы еды. Им попадались малые острова, на них была редкая растительность и морякам удалось собрать какое-то количество корневых клубней, очень кислых на вкус. Если бы они знали что эти кислые корни растений спасут их жизни, то набили бы ими трюмы своих кораблей! Но о волшебных свойствах тех растений люди узнали лишь через сотни лет…
Шли дни, пролив перед ними расступался, небо становилось чище и в нем стали появляться морские птицы. Магеллан уже не спал. Он все время находился на палубе, ждал. Это была среда 28 ноября 1520 года. Обогнув очередной мыс, корабли оказались на водной глади и марсовый с мачты закричал, что видит простор, без берегов. Это был последний мыс, за которым открывались безбрежные воды неизвестного океана.
Моряки не могли поверить в случившееся, они впервые видели улыбку на истощенном лице своего Адмирала. Да, их суровый Адмирал улыбался. Свершилось! Триста миль пролива были пройдены за тридцать восемь дней и ночей. Моряки упали на колени в молитве. Тот мыс Магеллан назвал Желанным. В бухте якоря полетели в воду. Получив вино и полный рацион мяса они праздновали событие целую неделю.
КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ.
Excellent write-up
Excellent write-up
I was studying some of your articles on this website and I conceive this internet site is rattling and informative! Keep posting.